Рэй Брэдбери «Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах! »

Рэй Брэдбери «Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!»

Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!

Boys! Raise Giant Mushrooms in Your Cellar!

Другие названия: Спустись в мой подвал; Сойди ко мне в подвал / Come Into My Cellar

Рассказ, 1962 год

Язык написания: английский

Перевод на русский: И. Невструев (Спустись в мой подвал), 1991 — 1 изд. В. Задорожный (Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!), 1997 — 10 изд. Л. Жданов (Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!), 2017 — 3 изд. Перевод на украинский: Б. Стасюк (Хлопці, вирощуйте велетенські гриби у підвалі!), 2015 — 1 изд.

• Жанры/поджанры: Фантастика( «Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика )
• Общие характеристики: Психологическое
• Место действия: Наш мир (Земля)( Америка( Северная ) )
• Время действия: 20 век
• Сюжетные ходы: Вторжение «Чужих»
• Линейность сюжета: Линейный
• Возраст читателя: Любой

Захват Земли инопланетянами может происходить бескровно и совершенно незаметно. Попробуйте вырастить у себя в подвале гигантские грибы с Великих болот и в вашу жизнь вторгнется нечто странное и страшное.

Есть ещё один перевод этого рассказа: И. Алексеев — http://raybradbury.ru/library/story/62/6/3/

Издания на иностранных языках:

Доступность в электронном виде:

ii00429935, 29 сентября 2010 г.

Идея, положенная в основу этого рассказа, настолько шизофреническая, что мое первое впечатление было — «Вот пародия чистой воды!» Однако мощный талант Брэдбери не укладывается в узкие жанровые рамки. В «Грибах» он мастерски балансирует на грани триллера и пародии, когда шаг вправо — шаг влево, и уже будет банально и плоско. Но не таков Рэй Брэдбери. Он принципиально не дает однозначных ответов: что же произошло с героем рассказа Хью Фортнемом, он действительно раскрыл план инопланетного вторжения на Землю, или все-таки повредился в уме? В любом случае атомосфера страха нагнетается великолепно (рассказ написан не от 1-го лица, но все равно мы видим происходящее «глазами» Фортнема, а для него мир рушится. ) Мне думается, для правильного восприятия «Грибов» стоит обратить внимание на время выхода этого рассказа — 1962-й. Год Карибского кризиса, когда миллионы людей, не только в Штатах, жили в ожидании начала Третьей мировой войны. В значительной мере «Грибы» — реплика Брэдбери по поводу охватившей Америку истерии. Реплика ироническая: потому и такое эпатирующее название в стиле рекламных проспектов, и грибы выбраны, мне думается, не случайно. Известно ведь, что после употребления грибочков определенного вида что угодно почудиться может. Но вот прошло почти полвека, настроения в мире поменялись, но рассказ Брэдбери не потерял актуальности. Не мной замечено, что страны с самым высоким уровнем жизни частенько оказываются в лидерах по числу самоубийств и нервных расстройств. Вот и в стареньком рассказе Брэдбери: чего, казалось бы, желать Роджеру Уиллису, другу главного героя — никаких материальных проблем, хороший дом, прекрасная семья. «А за фасадом — я трясусь от страха. »- говорит Уиллис. Может быть, проблема в космических пришельцах. А возможно, все проще: все ТО ЖЕ САМОЕ и у другого героя рассказа — Хью Фортнема, и еще в десятках домов в этом городке. Даже хобби у детей повсеместно одно и то же (то, что указано в заглавии рассказа). А сколько таких «одинаковых людей» по всей Америке? И как после этого не сойти с ума?

AlisterOrm, 4 октября 2017 г.

Жутковатый рассказ, хотя начинался он вполне невинно. Начало сводится к парочке курьёзов, малозначимых и забавных. Зато потом.

Потом начинается. таинственное. Грибы. Что они нас, людей, жгутиками, что ли, покорят? Смешно.

Такое вот тихое покорение. Исподволь. Незаметное такое, всей волной. Подчиняя волю человека, постепенно, но верно. И это самое, самое жуткое: ты видишь неотвратимость беды, не понимаешь, как с ней бороться, и что ждёт тебя самого, в «лапах» чуждого разума?

Groucho Marx, 17 декабря 2017 г.

Собственно говоря, это пересказ романа Дж.Финнея «Вторжение похитителей тел» в формате рассказа и без хэппи-энда. Параноидальная сказка про тихое вторжение чего-то предельно чужого в уютно устроенную жизнь американского Юга. Что это? Кто это? Коммунисты? Фашисты? Торговцы наркотиками? Таинственные сектанты? Неважно. Главное — это чужие, которые поработят тебя изнутри, а ты и не заметишь. Зловещие разумные говорящие грибы были уже и у Лавкрафта (с которым Бредбери, кажется, переписывался в юности) и у Кларка Эштона Смита.

В общем, рассказ Бредбери — набор общих мест бульварной фантастики, однако поданных с фирменной бредбериевской проникновенностью. Рей Бредбери пересказывает десятки раз читанное, как нечто совершенно новое, и тем самым достигает нужного эффекта: предыдущие повествования о «тихих вторжениях» маячат где-то в читательской памяти, придавая лаконичному рассказу макаберную убедительность.

Alexandre, 29 октября 2009 г.

Страшный рассказ. И, главное, никаких намёков на спасение. Что можно предпринять? И вообще, как мысль о том, что дело плохо, появляется в голове у героя? Ведь, собственно, нет причин — ну ушёл куда-то сосед — нет же ни трупа ни иных следов — подали заявление в полицию и подождать. Нет, только непонятные предчувствия и какие-то шизофренические подозрения — ведь различные грибы и бактерии окружают нас миллионы лет. Может быть именно они уже давно борются с пришельцами, упорно изгоняя их из наших тел. А мы привыкли жить с теми, кто живёт с нами всегда, и менять их на новых не желаем.

А насчёт предчувствий — есть же такой довольно старый анекдот: «Не так мы как-то живём. »

ozor, 4 декабря 2006 г.

Вечномудрый Брэдбери! За 40 лет до фильма «Люди в черном» так сказать:

«Быть может, чужие споры, семена, пыльца и вирусы в огромных количествах ежесекундно таранят нашу атмосферу на протяжении миллионов лет. Возможно, прямо сейчас мы стоим под невидимым дождем. И этот дождь идет над всей страной, над городами и городками, над полями и лесами.»

Alexus_404, 17 июля 2017 г.

Довольно-таки жуткая история, в которой убедительно показан человеческий страх перед чем-то неизведанным, непонятным. С каждей страницей напряжение нарастает, словно в самом деле планету хотят завоевовать пришельцы.

Dart Kangol, 6 сентября 2013 г.

Отличный фантастический рассказ на тему завоевания Земли инопланетными существами. Ощущение опасности и уровень тревоги повышается и достигает своего пика в самом конце рассказа, в связи с чем текст держит в напряжении читателя до финальной сцены. Из рассказа мог бы получиться шикарный ужасник, если бы не образ самих инопланетных захватчиков и его название.

Lost, 9 июня 2007 г.

Один из любимейших рассказов. Ощущение «скрытой угрозы» передано великолепно! Особенно когда герой выходит на крыльцо в 3 часа утра, и чувствует приближение чего то.

god54, 23 сентября 2009 г.

Казалось бы простая история захвата Земли инопланетянами, сколько уже написано. Ан нет, Брэдбери сумел найти и новый способ и описать это так интересно.

Yozhhead, 22 марта 2013 г.

Люблю Брэдбери за такие сюжеты. Захват Земли не открытой войной зелеными человечками, а совершенно неожиданными путями, покрытыми пеленой тайны, неизвестности, загадочности. Когда в повседневной жизни обычных людей происходят настолько необычные вещи, которые с трудом осознаются и не воспринимаются никем всерьез. Шикарно

Vendorf, 3 августа 2007 г.

Так называемый захват общества изнутри. Идея оригинальна своей простотой и действенностью. Разве не так верстаются все революции.

ivan2543, 24 июня 2009 г.

Рассказ не произвел особого впечатления. Немного ироничный, но стандартный ужастик про очередных кандидатов сожрать наши мозги. Самое оригинальное – название (не прочитав рассказ полчаса хохотал над заголовком). В остальном – мелковато для Брэдбери.

Yazewa, 6 января 2008 г.

А хотите перспективный бизнес? Выращивайте инопланетян! :insane::insane::insane:

ergiev, 15 мая 2008 г.

Оригинальная мысль и очень хорошо реализованная

asb, 1 октября 2006 г.

fantlab.ru

Ребята выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах

Это моя первая книга подобного жанра. Прочитала на одном дыхании, просто супер! Жаль, что на этом сайте. >>>>>

Право на счастье

В целом серия не плохая, всё как в жизни, кто сильнее, тот и на коне. >>>>>

Содержание

Шрифт

Запомнить

Генерал смолк и в темноте сложил кучку из сухих листьев и прутиков, будто собираясь сейчас подпалить их, чтобы видеть путь в грядущие дни, когда солнце, возможно, не захочет открыть свой лик, не желая смотреть на то, что будет делаться здесь и по соседству. Мальчик глядел, как рука ворошит листья, раскрыл было рот, собираясь что-то сказать, но не сказал. Генерал услышал дыхание мальчика и заговорил:

– Почему я тебе говорю все это? Ты об этом хотел спросить, да? Так вот, если у тебя табун диких лошадок, их надо каким-то способом обуздать, укротить. Эти парни, эти сосунки, откуда им знать то, что я знаю, а как я им это скажу: что на войне непременно кто-то гибнет. Каждый из этих ребят сам себе войско. Мне же надо сделать из них одно войско. И для этого, парень, мне нужен ты.

– Я?! – дрогнули губы мальчика.

– Понимаешь, – тихо говорил Генерал, – ты сердце войска. Задумайся над этим. Сердце войска. Послушай-ка.

И Джоби, лежа на земле, слушал.

А Генерал продолжал говорить.

Если завтра он, Джоби, будет бить в барабан медленно, медленно будут биться и сердца воинов. Солдаты лениво побредут по обочине. Они задремлют в поле, опираясь на свои мушкеты. А потом в том же поле и вовсе уснут навек, так как юный барабанщик замедлил стук сердец, а вражеский свинец их остановил.

Если же он будет бить в барабан уверенно, твердо, все быстрей и быстрей, тогда – тогда вон через тот холм могучей волной, сплошной чередой перевалят солдатские колени! Видел он когда-нибудь океан? Видел, как волны кавалерийской лавой накатываются на песок? Вот это самое и нужно, это и требуется! Джоби – его правая и левая рука. Генерал отдает приказы, но Джоби задает скорость!

– Так давай постарайся, чтобы правое колено вверх, правая нога вперед! Левое колено вверх, левая нога вперед! Левой – правой, в добром, бодром ритме. Пусть кровь бежит вверх – голову выше, спину прямо, челюсть вперед! Давай – взгляд прищурить, зубы сжать, шире ноздри, крепче кулак, всех покрой стальной броней – да-да, когда у воина кровь быстро бежит по жилам, ему сдается, что на нем стальные доспехи. И так держать, темп не сбавлять! Долго, упорно, долго, упорно! И тогда хоть бы и пуля, хоть бы и штык – не так больно, потому что кровь жарка, кровь, которую он, Джоби, помог разогреть. Если же кровь у воинов останется холодной, будет даже не побоище, а такое убийство, такой кошмар, такая мука, что страшно сказать и лучше не думать.

Генерал закончил и смолк, дал успокоиться дыханию. Потом, чуть погодя, добавил:

– Вот так-то, вот какое дело. Ну что, парень, поможешь мне? Понял теперь, что ты – командующий войском, когда Генерал останется сзади?

Мальчик безмолвно кивнул.

– Поведешь их тогда вперед вместо меня?

– Молодец. И глядишь, будь на то Божья воля, через много-много ночей, через много-много лет, когда тебе стукнет столько, сколько мне теперь, а то и намного больше, спросит тебя кто-нибудь, чем ты-то отличился в это грозное время, а ты и ответишь, смиренно и гордо: «Я был барабанщиком в битве у Совиного ручья», или «на реке Теннесси», а может быть, битву назовут по здешней церкви. «Я был барабанщиком в битве при Шайлоу». А что, хорошо, звонко звучит, хоть мистеру Лонгфелло в стих. «Я был барабанщиком в битве при Шайлоу». Сгодится для любого, кто не знал тебя прежде, мальчик. И не знал, что ты думал в эту ночь и что будешь думать завтра или послезавтра, когда нам надо будет встать! И – марш вперед!

– Ну ладно. Бог тебя благослови, парень. Доброй ночи.

– Доброй ночи, сэр.

И, унося с собой блеск латуни и начищенных сапог, запах табака, соленого пота и кожи, Генерал пошел дальше по траве. С минуту Джоби пристально глядел ему вслед, но не мог рассмотреть, куда он делся. Мальчик глотнул. Вытер слезы. Откашлялся. Успокоился. И наконец медленно твердой рукой повернул барабан ликом к небу.

Всю эту апрельскую ночь 1862 года, поблизости от реки Теннесси, неподалеку от Совиного ручья, совсем близко от церкви, по имени Шайлоу, на барабан, осыпаясь, ложился персиковый цвет, и всякий раз мальчик слышал касание, легкий удар, тихий гром.

Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!

Boys! Raise Giant Mushrooms in Your Cellar! (Come Into My Cellar) 1962 год Переводчик: В. Задорожный

Хью Фортнем проснулся и, лежа с закрытыми глазами, с наслаждением прислушивался к утренним субботним шумам.

Внизу шкварчал бекон на сковородке; это Синтия будит его не криком, а милым ароматом из кухни.

Все книги на нашем сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом

book-online.com.ua

Ребята выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах

РЕБЯТКИ — РЕБЯТКИ, ребяток, ребяткам, ед. нет (прост. фам.). уменьш. к ребята (см. ребенок и ребята). «А Дарья, вдова молодая, проведать ребяток пошла.» Некрасов. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

ребятки — сущ., кол во синонимов: 6 • детвора (18) • дети (26) • детишки (16) • … Словарь синонимов

Ребятки — I мн. разг. ласк. к сущ. ребята I II мн. Употребляется как ласковое обращение к группе мальчиков и девочек (обычно раннего до отрочества возраста). Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

ребятки — ребятки, ребяток, ребяткам, ребяток, ребятками, ребятках (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов

ребятки — реб ятки, ток … Русский орфографический словарь

ребятки — мн., Р. ребя/ток … Орфографический словарь русского языка

ребятки — РЕБЯТИШКИ, РЕБЯТКИ см. Ребёнок … Энциклопедический словарь

ребятки — см. ребёнок; ток, ткам; мн.; разг.; уменьш. ласк … Словарь многих выражений

ребятки — реб/ят/к/и … Морфемно-орфографический словарь

Утка крякнет, берега звякнут: «Собирайтесь, ребятки, в деревянну матку!». — (или: Собирайтесь, детки, в одну клетку! ) (церковь). См. ВЕРА ЗАГАДКИ … В.И. Даль. Пословицы русского народа

dic.academic.ru

Статьи : Интервью

Интервью

Evoke Thy Lords: «Парни! Вылазьте из своих подвалов!»

энциклопедия: Evoke Thy Lords

добавил: Lightbringer

26 мая 2015	Алексей Козлов (вокал, бас)

Давно мы не говорили с вами об авангардном, интересном doom metal. Недели две, наверное. Итак, новосибирская формация Evoke Thy Lords на тринадцатый год своего существования выпустила два месяца назад посредством Solitude Productions третий полноформатный альбом «Boys! Raise Giant Mushrooms in Your Cellar!». Это, как многие уже знают, совсем не тот простецкий death doom, который мы слышали на дебютной записи «Escape to the Dreamlands», и по утверждению самих музыкантов это немного не то, что мы слышали на успешном «Drunken Tales», продемонстрировавшем перерождение группы и поворот в сторону прогрессивного оригинального doom’а. Ниже вы найдёте стенограмму нашего разговора с Алексеем Козловым, вокалистом и бас-гитаристом Evoke Thy Lords.

Evoke Thy Lords «Boys! Raise Giant Mushrooms In Your Cellar!»

Алексей, салют! Каков в настоящий момент статус группы? Чем живут Evoke Thy Lords?

Привет! Мы стабильно репетируем, время от времени выступаем на локальных фестах. И в ближайшее время планируем снова идти в студию для следующей записи.

Предыдущий альбом Evoke Thy Lords «Drunken Tales» был очень хорошо встречен российскими и иностранными слушателями. Каким образом кроме восторженных рецензий это отразилось на вас?

Ну, нам поступило несколько привлекательных предложений сразу от нескольких мэйджор-лэйблов, мы бросили наши работы и теперь планируем жить исключительно за счет гонораров, а крупнейшие мировые фестивали умоляют приехать отыграть на их площадках. Пожалуй, все.

Evoke Thy Lords

А если конкретнее?

А если конкретнее, то никаким)

Как сами Evoke Thy Lords отнеслись к принятию публикой материала «Drunken Tales»? Было ли ощущение, что всё – нашли себя, можно не напрягаться, вот оно, ура?

Нам нравится «Drunken Tales» даже спустя два года после его выхода, а это хороший признак. Но вряд ли это означает, что все следующие записи будут эксплуатацией идей оттуда. Знаешь, подход к записям у нас примерно такой: альбом это не сборник разрозненных трэков, а что-то цельное, объединенное общей идеей или еще чем-то связанное. Должен быть какой-то, прошу прощения за слово, «месседж», который проходит сквозь музыку, тексты, название альбома и оформление. «Drunken Tales» получился вполне самодостаточным, в конце стоит точка. Новая запись будет строиться уже на немного другой концепции – ведь уже прошло какое-то время, и мы сегодняшние уже немного отличаемся от нас прежних, что неминуемо скажется и на музыке.

Название первого альбома указывает на алкогольные приключения, во втором «Boys! Raise Giant Mushrooms in Your Cellar!» фигурируют грибы, и речь идёт навряд ли о грибах из бабушкиного погреба. Насколько большую роль в вашем творчестве играют стимулирующие вещества?

Боюсь, что в этом плане мы довольно скучны – вещества с творчеством у нас как-то слабо пересекаются. Наблюдая за реакцией слушателей, убеждаешься насколько сильно влияние визуального восприятия. После обложки «Drunken Tales» нас сразу записали в космонавты, сейчас вот записывают в грибники. Видимо, нам нужно просто принять это.

Evoke Thy Lords

Откуда шаманские мотивы в песне «Betrayer. Liar»? Варган, немного горлового пения, ритм ударных да и ещё грибы в названии альбома. Кто-то из группы прочёл Кастанеду?

Нет, грибы – это из Брэдбери. Кастанедой мы не вдохновлялись, но, может что-то в этом и правда есть. Все остальное – наши собственные идеи.

Брэдбери? Давай, напомним нашим читателям, где у Брэдбери растут грибы?

В одноименном небольшом произведении. В одном из русских переводов называется «Ребята! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвале!». Пересказывать его, наверное, не стоит – скатимся в спойлеры.

Выше ты говорил о «месседжэ». Каков он на «Drunken Tales»? И чем он отличается от «месседжа» «Boys! Raise Giant Mushrooms in Your Cellar!»?

Ну, про «месседж» я все же неправильно ляпнул, давай заменим это чудесное слово на что-то вроде «общей идеи альбома». Если кратко в двух словах говорить об этих общих идеях, то в «Boys. » это субъективное восприятие мира – «иногда совы (или грибы) не то, чем кажутся» и прочее в этом духе. В «Drunken Tales» – это внутренний монолог обычного человека, большую часть смысла можно ухватить из текстов, мы публиковали их в буклете. Если нет диска, то вроде их можно на сканах в сети найти.

Насколько быстро группой была согласована настоящая концепция Evoke Thy Lords – бульдозерное звучание гитар, stoner-кач, брутальный, death metal гроул и при этом изящная флейта, психоделические аранжировки и почти джазовый женский вокал?

Мы тянули соломинки, кому доставалась короткая, тот добавлял свою фишку в музыку. Неудачников не слушали, так что вся процедура уложилась в полчаса.

Evoke Thy Lords

Ты сказал, что в ближайшее время вы собираетесь в студию для работы с новым материалом. Соломинку уже тянули? Каким будет новый альбом?

До соломинок еще не дошли, но уже близки к этому. Материал будет немного отличаться и от «Drunken Tales», и от «Boys. «, про старые записи, разумеется, не упоминаю. Часть композиций будет быстрее, чем на последних релизах. Женский вокал планируется в одном из трэков. Часть этого материала мы уже какое-то время обкатываем на живых выступлениях.

За последнее время, как мне кажется, неслабо активизировалась сибирская экстремальная doom-сцена. Evoke Thy Lords, Station Dysthimia, недавно выпустившие альбом Below the Sun и Delirium Silence из Якутска. Как так сложилось? Есть ли для этой движухи очевидные причины?

С якутской командой мы не знакомы, но с остальными двумя вместе играли – хорошие коллективы, оба. Не знаю, какие причины могут быть тут очевидными – созрел материал, может?

Раньше был Doom-Art.ru, и с помощью этого сообщества было издано несколько актуальных на тот период сборников активных doom-групп. Как ты оцениваешь сегодня вклад этого ресурса в поддержку сцены? И есть ли сегодня у нас подобное ему сообщество музыкантов?

Этот ресурс давно не подает признаков жизни. По-моему, там уже несколько лет как не было никакого движения. Насчет альтернатив, честно говоря, может что-то и есть, но я такого не знаю. Знаю, что в Москве и Питере тематические сообщества есть, но отсюда нам сложно оценивать результаты их деятельности, Впрочем, мы всегда держались как-то особняком, так что могли что-то и пропустить.

Evoke Thy Lords

А в международном масштабе? Насколько Evoke Thy Lords контактная группа?

Как-то уже довольно давно сложилось, что большинство наших поклонников живут за пределами нашей страны. Наши трэки выходили на международных сборниках вроде гигантских компиляций от Doommantia и Heavy Planet. Нельзя сказать, что мы специально активно продвигаем себя в каких-то международных или российских сообществах, но отшельниками и затворниками нас тоже не назовешь – мы стараемся отвечать на все адресованные нам сообщения и предложения. В конце концов, ты же берешь у нас интервью).

Тут появилась пара стандартных вопроса на каждое интервью, и вот первый: назови свою любимую книжку из той поры, когда ты учился в школе.

Я тогда читал кучу всего, сейчас даже сложно выделить какие-то отдельные книги. Что-нибудь из зарубежной фантастики, наверняка.

Второй вопрос менее интимный: расскажи подробнее об одной из песен с вашего последнего альбома.

С песнями не знаю, сложно, давай лучше пару моментов с записи альбома расскажу. Там полно было всяких форс-мажоров. Например, в процессе записи у нас сломалась флейта, и пришлось руками мастерить гибрид из нескольких инструментов. А сам материал был записан еще до «Drunken Tales», то есть хронологически это эдакий виток спирали, назад в прошлое. Нас угораздило связаться с одним недобросовестным товарищем-звукоинженером, в результате чего запись нам пришлось восстанавливать буквально по крупицам. Так что, в некотором роде, для нас окончание работы над этой записью большое облегчение.

Положим, что ответ принял, но тогда повернём иначе: есть ли на одном из ваших альбомов песня, которая лучше всего характеризует Evoke Thy Lords на данном этапе?

Музыкальный материал развивается и изменяется одновременно с самой группой. И лучше всего сейчас нас характеризуют наиболее новые сочинения, т.е. как раз те, которые мы только планируем писать. Если же откатиться немного назад, тогда пусть это будет «Drunken Tales» – возможно, «Routine of Life» или «Dregs» – т.е. опять всё то же самое, наиболее поздний по времени сочинения материал. Внутренние изменения, тем не менее, явно присутствуют: уверенно сказать, что вот они мы сегодняшние, слушая «Drunken Tales», уже нельзя.

Кстати, кажется, я видел эту историю с звукоинженером – была выложена у вас на странице. Чем закончилось дело? Вы ему вломили всем составом?

Одна из основных проблем как раз была в том, что он отовсюду пропал и перестал отвечать на звонки. Вкратце, когда терпение лопнуло, предупредили всех, кто захотел прислушаться, о недобросовестном поведении этого товарища. Потом закатали рукава и разгребли все дерьмо, которое после него осталось. Смаковать сейчас подробности и перетряхивать грязное белье желания нет. Могу сказать, что была большая вероятность потерять весь этот материал насовсем.

Надеюсь, что со следующим альбомом такого не случится. Удачи в студии! На сегодня всё. Если только ты не хочешь сказать несколько слов нашим читателям и вашим слушателям – часто это одни и те же люди.

Тебе огромное спасибо за интересные вопросы и за проявленный интерес. Читателям больше увлекательного чтива, слушателям – отличной музыки. Ребята, выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!

www.metallibrary.ru

Название книги

Том 5. Надвигается беда. Механизмы радости

Брэдбери Рэй Дуглас

В очередной том собрания сочинений блистательного фантаста и сказочника вошли роман-притча «Надвигается беда» и рассказы из авторского сборника «Механизмы радости».

Надвигается беда (роман, перевод Н. Григорьевой, В. Грушецкого), с. 5-196

Механизмы радости (сборник)

Механизмы радости (рассказ, перевод С. Анисимова), с. 199-214

Тот, кто ждет (рассказ, перевод А. Лебедевой, А. Чайковского), с. 215-220

Tyrannosaurus Rex (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 221-237

Каникулы (рассказ, перевод Л. Жданова), с. 238-245

Барабанщик из Шайлоу (рассказ, перевод Л. Жданова), с. 246-251

Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах! (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 252-271

Быть может, мы уже уходим. (рассказ, перевод В. Серебрякова), с. 272-275

Вот ты и дома, моряк (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 276-285

День Смерти (рассказ, перевод С. Анисимова), с. 286-296

Иллюстрированная женщина (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 297-310

Кое-кто живет как Лазарь (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 311-325

Диковинное диво (рассказ, перевод Л. Жданова), с. 325-340

Именно так умерла Рябушинская (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 341-356

Смерть и дева (рассказ, перевод Д. Жукова), с. 357-365

Стая воронов (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 366-379

Лучший из возможных миров (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 380-388

Последняя работа Хуана Диаса (рассказ, перевод В. Задорожного), с. 389-401

Чикагский провал (рассказ, перевод С. Анисимова), с. 402-414

Надвигается беда

ПРОЛОГ

Главное дело — стоял октябрь, месяц, особенный для мальчишек. Само собой, остальные месяцы тоже не похожи друг на друга, просто, как говорят пираты, одни получше, другие похуже. Взять вот сентябрь — плохой месяц: надо в школу идти. Август не в пример лучше — до школы еще не близко. Июль — ну, июль замечательный: куда ни глянь, на школу и намека нет. Ну а уж июнь лучше всех: школьные двери нараспашку, а до сентября — миллион лет.

А теперь взять октябрь. Уже месяц, как началась школьная тягомотина, значит, к узде пообвык, и дальше пойдет легче. Уже можно выкроить время и поразмыслить, чего бы этакого особенно гадкого подкинуть на крыльцо старому Приккету, или что за прелесть мохнатый обезьяний костюм, дожидающийся праздника у ХСМ

в последний вечер месяца.

А если дело, к примеру, происходит еще и в двадцатых числах, и небо, оранжевое, как апельсин, слегка пахнет дымом, то кажется, что Хэллуин

в суматохе метел и хлопанье простынь на ветру так никогда и не наступит.

ПРИБЫТИЕ

Продавец громоотводов прибыл как раз перед бурей. На склоне облачного октябрьского дня он шел по улице Гринтауна, Иллинойс, и внимательно поглядывал по сторонам. А вслед за ним, пока еще в отдалении, стая молний долбила землю, там огромным зубастым зверем ворочалась гроза, и увернуться от нее было не так-то просто.

В огромном кожаном мешке торговца тоже погромыхивало. Он шел от дома к дому, выкрикивая странные названия таившихся в мешке штуковин, и вдруг остановился перед подстриженной вкривь и вкось лужайкой.

Трава? Нет, не то. Торговец поднял глаза. А, вот оно. На траве, выше по отлогому склону, — двое мальчишек. Схожие и ростом, и обликом, сидят и вырезают свистульки из бузины, беспечно болтая о прошлом и будущем, сидят, вполне довольные собой. Этим летом ничего в Гринтауне не обошлось без них, отсюда до озера и еще дальше — до реки, на каждой вольной тропке остались следы их ног, и к школе они вроде управились со всеми делами.

Самые лучшие на свете книжки — о живой воде, о рыцарях, изрубленных на куски, или о том, как расплавленный свинец льется со стен на головы всяким дуракам, — так говорил Джим Найтшед, и других книжек он не читал. Если уж не об ограблении Первого Национального Банка, так хоть про то, как построить катапульту или сшить из черных лоскутьев невидимую одежду для ночных вылазок.

Все это Джим выдохнул разом, а Вилли, тоже разом, вдохнул, пока они возились на крыше, прилаживая громоотвод. Вилли занимался этим делом с чувством важности и нужности происходящего, а Джим — слегка стыдясь и считая, что они просто струсили. Так и день прошел.

После ужина предстоял еженедельный поход в библиотеку. Как все мальчишки, они никогда не ходили просто так, но, выбрав цель, кидались к ней со всех ног. Никто не выигрывал, да и не хотел выиграть, они ведь были друзья; просто хорошо было бежать рядом, стремительно пропечатывать теннисными туфлями параллельные строчки следов по лужайкам, через кусты и рощицы, хорошо было вместе рвать финишную ленточку и разом схватиться за ручку библиотечной двери, — никто не оставался в проигрыше, оба побеждали, храня дружбу до поры, когда утраты станут неизбежны.

Все так и шло этим вечером, сначала теплым, потом — прохладным. В восемь часов они предоставили ветру нести их вниз, в город. Летящие руки, локти развернуты, как крылья, мелькают перемежающиеся слои воздуха — и вот они уже там, где надо. Три ступеньки, шесть, девять, двенадцать — хлоп! — ладони шлепнули по библиотечной двери.

Джим и Вилли улыбнулись друг другу. Все это было здорово: и тихие октябрьские вечера, и библиотека с зелеными лампами внутри и едва уловимым запахом бумажной пыли.

Чарльз Хэллуэй провожал ребят глазами, с трудом сдерживая желание составить им компанию. Он знал эти колдовские штучки ветра, знал, как и где подхватывает он две легкие фигурки, как несет их мимо всяких таинственных мест, таинственных только сегодня, только в этот миг и никогда больше.

Грусть шевельнула крылом в груди старого человека.

«Если бежать вместе в такой вечер, то печаль не ранит, — подумал он. — Смотри-ка! Вот Вилли. Он бежит ради самого бега. А вот Джим. Он бежит потому, что впереди есть цель. И все-таки, как ни странно, они бегут вместе. В чем же дело? — продолжал он раздумывать, проходя по библиотеке и гася одну за другой зеленые мягкие звезды. — Неужели только в линиях наших ладоней? Почему одни — такие, а другие… Один всю жизнь на поверхности, весь — стрекотание кузнечика, весь — подрагивание усиков, сплошной узел нервов, вечно запутывающийся и запутывающий всех… Губы не знают покоя, глаза с колыбели сверкают и бросаются из стороны в сторону. Ненасытные глаза, и питаются тьмой… Это — Джим, с головой, похожей на ежевичный куст, и с неуемным задором разрастаться вширь, как у сорняка

А вот — Вилли. Словно последний персик на самой высокой ветке. Он из тех, на которых взглянешь — заплачешь. Да, вроде бы у них все в порядке, и не то чтобы они отказались от случая передернуть в бридже или прихватить плохо лежащую точилку, нет, дело не в этом. Просто какими их увидел впервые, такими они и остаются всю жизнь: сплошные толчки, синяки, царапины да шишки, и вечное недоумение: почему, ну почему же это случилось? Как это могло случиться с ними?

Джим, он знает. Он караулит начало, примечает конец, и если уж зализывает царапину, то никогда не спросит — почему? Он знает. И всегда знал. Это еще до него кто-то знал, кто-то, бывший давным-давно, из тех, у кого волки ходили в любимчиках, а львы — в ночных приятелях. Это же не от головы. Это само его тело знает. И пока Вилли перевязывает очередную рану, Джим уже движется по рингу, отскакивает, уворачивается от неминуемого удара.

Механизмы радости (сборник)

Механизмы радости

Отец Брайан решил пока не спускаться к завтраку, поскольку ему показалось, что он слышит там, внизу, смех отца Витторини. Витторини, как всегда, трапезовал в одиночестве. Тогда с кем бы он там мог смеяться — или над кем?

«Над нами, — подумал отец Брайан, — вот над кем».

Он снова прислушался.

В своей комнате, которая располагалась в другом конце зала, был погружен в молитвенное созерцание, а точнее сказать, прятался, отец Келли.

Они никогда не допускали, чтобы Витторини закончил завтрак, о нет! Они всегда умудрялись присоединиться к нему как раз в тот момент, когда он дожевывал последний кусочек тоста. В противном случае чувство вины не давало бы им покоя весь день.

Тот, кто ждет

Я живу в колодце. Я живу в нем подобно туману, подобно пару в каменной глотке. Я не двигаюсь, я ничего не делаю, я лишь жду. Надо мной мерцают холодные звезды ночи, блещет утреннее солнце. Иногда я пою древние песни этого мира, песни его юности. Как мне объяснить, кто я, если я не знаю этого сам? Я и дымка, и лунный свет, и память. И я стар. Очень стар. В прохладной тиши колодца я жду своего часа и уверен, что когда-нибудь он придет…

Сейчас утро. Я слышу нарастающие раскаты грома. Я чую огонь и улавливаю скрежет металла. Мой час близится. Я жду.

Чужой язык, он незнаком мне. Я прислушиваюсь.

Tyrannosaurus Rex

Он открыл дверь в темноту просмотрового зальчика. Раздалось резкое, как оплеуха: «Закройте дверь!» Он скользнул внутрь и выполнил приказ. Оказавшись в непроглядной тьме, тихонько выругался. Тот же тонкий голос произнес с саркастической растяжкой:

— Боже! Вы Тервиллиджер?

— Да, — отозвался Тервиллиджер. В более светлой массе справа угадывался экран. Слева неистово прыгал огонек сигареты в невидимых губах.

— Вы опоздали на пять минут!

«Велика беда, — подумал Тервиллиджер, — не на пять же лет!»

Каникулы

День был свежий — свежестью травы, что тянулась вверх, облаков, что плыли в небесах, бабочек, что опускались на траву. День был соткан из тишины, но она вовсе не была немой, ее создавали пчелы и цветы, суша и океан, все, что двигалось, порхало, трепетало, вздымалось и падало, подчиняясь своему течению времени, своему неповторимому ритму. Край был недвижим, и все двигалось. Море было неспокойно, и море молчало. Парадокс, сплошной парадокс, безмолвие срасталось с безмолвием, звук со звуком. Цветы качались, и пчелы маленькими каскадами золотого дождя падали на клевер. Волны холмов и волны океана, два рода движения, были разделены железной дорогой, пустынной, сложенной из ржавчины и стальной сердцевины, дорогой, по которой, сразу видно, много лет не ходили поезда. На тридцать миль к северу она тянулась, петляя, потом терялась в мглистых далях; на тридцать миль к югу пронизывала острова летучих теней, которые на глазах смещались и меняли свои очертания на склонах далеких гор.

Неожиданно рельсы задрожали.

Сидя на путях, одинокий дрозд ощутил, как рождается мерное слабое биение, словно где-то, за много миль, забилось чье-то сердце.

Черный дрозд взмыл над морем.

Рельсы продолжали тихо дрожать, и наконец из-за поворота показалась, вдоль по берегу пошла небольшая дрезина, в великом безмолвии зафыркал и зарокотал двухцилиндровый мотор.

Барабанщик из Шайлоу

Не раз и не два в эту апрельскую ночь с цветущих плодовых деревьев падали лепестки и, шелестя, ложились на перепонку барабана. В полночь чудом провисевшая всю зиму на ветке персиковая косточка, задетая легким крылом птицы, упала стремительно, незримо вниз, ударила о барабан, и родилась волна испуга, от которой мальчик вскочил на ноги. Безмолвно он слушал, как сердце выбивает дробь в его ушах, потом стихает, удаляясь, возвращаясь на свое место в груди.

Он повернул барабан боком. Огромный лунный лик смотрел на него всякий раз, когда он открывал глаза.

Напряженное ли, спокойное — лицо мальчика оставалось серьезным. Серьезной для парнишки четырнадцати лет была и эта пора, и ночь среди персиковых садов у Совиного ручья, неподалеку от шайлоуской церкви.

«…тридцать один, тридцать два, тридцать три…»

Дальше не было видно, и он перестал считать.

litresp.ru

Рэй Брэдбери — Миры Рэя Брэдбери. Том 5

Рэй Брэдбери — Миры Рэя Брэдбери. Том 5 краткое содержание

В очередной том собрания сочинений блистательного фантаста и сказочника вошли роман-притча «Надвигается беда» и рассказы из авторского сборника «Механизмы радости».

Надвигается беда, роман, перевод Н. Григорьевой, В. Грушецкого

Механизмы радости, перевод С. Анисимова

Тот, кто ждет, перевод А. Лебедевой, А. Чапковский

Tyrannosaurus Rex, перевод В. Задорожного

Каникулы, перевод Л. Жданова

Барабанщик из Шайлоу, перевод Л. Жданова

Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!, перевод В. Задорожного

Быть может, мы уже уходим…, перевод В. Серебрякова

Вот ты и дома, моряк, перевод В. Задорожного

День смерти, перевод С. Анисимова

Иллюстрированная женщина, перевод В. Задорожного

Кое-кто живет как Лазарь, перевод В. Задорожного

Диковинное диво, перевод Л. Жданова

Именно так умерла Рябушинская, перевод В. Задорожного

Смерть и дева, перевод Д. Жукова

Стая воронов, перевод В. Задорожного

Лучший из возможных миров, перевод В. Задорожного

Последняя работа Хуана Диаса, перевод В. Задорожного

Чикагский Провал, перевод С. Анисимова

Миры Рэя Брэдбери. Том 5 — читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Миры Рэя Брэдбери

ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ФИРМА «ПОЛЯРИС»
Издание подготовлено совместно с АО «Титул»

Не удержишь то, что любишь…

Потому что они не заснут,

если не сделают зла; пропадет сон у них,

если они не доведут кого до падения;

ибо они едят хлеб беззакония и пьют

Книга Притчей Соломоновых, 4, 6-17

Я не знаю толком, чем все это кончится,

но что бы там ни было, я иду навстречу

Стабб в «Моби Дике». Гл. XXXIX Г. Мелвилл

Главное дело — стоял октябрь, месяц, особенный для мальчишек. Само собой, остальные месяцы тоже не похожи друг на друга, просто, как говорят пираты, одни получше, другие похуже. Взять вот сентябрь — плохой месяц — надо в школу идти. Август не в пример лучше — до школы еще не близко. Июль — ну, июль замечательный: куда ни глянь, на школу и намека нет. Ну а уж июнь лучше всех: школьные двери нараспашку, а до сентября — миллион лет.

А теперь взять октябрь. Уже месяц, как началась школьная тягомотина, значит, к узде пообвык, и дальше пойдет легче. Уже можно выкроить время и поразмыслить, чего бы этакого особенно гадкого подкинуть на крыльцо старому Приккету, или что за прелесть мохнатый обезьяний костюм, дожидающийся праздника у ХСМ[2] в последний вечер месяца.

А если дело, к примеру, происходит еще и в двадцатых числах, и небо, оранжевое, как апельсин, слегка пахнет дымом, то кажется, что Хэллоуин[3] в суматохе метел и хлопанье простынь на ветру так никогда и не наступит.

Но вот в один странный, дикий, мрачный, долгий год Хэллоуин пришел рано, и случилось это двадцать четвертого октября в три часа после полуночи.

К этому времени Джеймсу Найтшеду с 97-й Дубовой улицы исполнилось тринадцать лет, одиннадцать месяцев и двадцать три дня от роду, а соседу его, Вильяму Хэллоуэю — тринадцать лет, одиннадцать месяцев и двадцать четыре дня. Оба почти добежали до четырнадцатилетия, вот-вот оно затрепыхается в руках.

В ту октябрьскую неделю им обоим выпала ночь, когда они выросли сразу, вдруг, и навсегда распрощались с детством…

Продавец громоотводов прибыл как раз перед бурей. На склоне облачного октябрьского дня он шел по улице Гринтауна, Иллинойс, и внимательно поглядывал по сторонам. А вслед за ним, пока еще в отдалении, стая молний долбила землю, там огромным зубастым зверем ворочалась гроза и увернуться от нее было не так-то просто.

В огромном кожаном мешке торговца тоже погромыхивало. Он шел от дома к дому, выкрикивая странные названия таившихся в мешке штуковин, и вдруг остановился перед подстриженной вкривь и вкось лужайкой.

Трава? Нет, не то. Торговец поднял глаза. А, вот оно. На траве, выше по отлогому склону — двое мальчишек. Сидят, здорово похожие и ростом, и обликом, и вырезают свистульки из бузины, беспечно болтая о прошлом и будущем, сидят, вполне довольные собой. Этим летом ничего в Гринтауне не обошлось без них, отсюда до озера, и еще дальше — до реки, на каждой вольной тропке остались следы их ног, и к школе они вроде управились со всеми делами.

— Эй! Как дела? — окликнул их человек в одежде грозового цвета. — Дома есть кто?

Мальчишки одинаково помотали головами.

— Ладно. Ну а как у вас с монетой? Головы снова качнулись вправо-влево.

— Добро, — кивнул торговец, сделал несколько шагов и остановился, сразу ссутулившись. Что-то его встревожило… может, окна ближайшего дома, может, тяжелое, холодное небо над городом. Он медленно повернулся, словно принюхиваясь. Ветер трепал ветки облетевших деревьев. Солнечный луч, отыскав просвет в тучах, мгновенно вызолотил последние дубовые листья и тут же пропал, — золото на дубах потускнело, потянуло сыростью. Все. Очарование исчезло.

Пришелец ступил на зеленый склон.

— Как звать тебя, парень? — спросил он.

Один из ребят, с головой, похожей на белый пух чертополоха, прищурился и глянул на торговца глазом, блестящим, словно огромная капля летнего дождя.

— Вилли, — представился он. — Вильям Хэллоуэй[4]. Грозовой джентльмен слегка повернулся:

Сосед Вилли даже не шелохнулся. Он лежал ничком на осенней траве, глубоко задумавшись, словно ему еще только предстояло сотворить себе имя. Волосы густые, настоящие лохмы цвета спелых каштанов, вид — отсутствующий, глаза разглядывают что-то внутри, а цветом — как зеленый горный хрусталь. Все. Сотворил. Небрежно ткнул сухую травину в рот.

— Джим Найтшед[5]. Торговец понимающе кивнул:

— Найтшед. То самое имя.

— И в самый раз ему, — сказал Вилли. — Я родился за минуту до полуночи тридцатого октября, а Джим через минуту после полуночи, стало быть, уже тридцать первого.

— Аккурат в Хэллоуин, — произнес Джим.

Несколько слов — но за ними крылись их жизни: гордость за матерей, живущих по соседству, вместе спешащих в больницу, вместе приносящих миру сыновей, минутой раньше — светлого, минутой позже — темного. За этим виделась история веселых праздников вместе, на них Вилли каждый год зажигал свечи на пироге за минуту до полуночи, а Джим в первую минуту последнего дня месяца гасил их.

Так много сказал Вилли несколькими словами, так много подтвердил своим молчанием Джим. Так много услышал торговец, опередивший бурю и задержавшийся здесь невесть зачем, разглядывая лица ребят.

— Хэллоуэй, Найтшед, — повторил он. — Значит, говорите, нет денег?

Похоже, огорченный собственным безрассудством, торговец запустил руку в мешок и выудил чудную железяку.

— Ладно. Берите даром. Думаете — с чего бы это? Скажу, пожалуй. В один из этих домов ударит молния. Без этой штуки — бац! Огонь и пепел, жаркое и угли! Трах!

libking.ru